1Л

Стратегии:
1) экзистирование – стратегия может проявляться внешне "печатью мысли на челе", будто человек осмысляет происходящее, присутствуя в нём, и этот осмысленный/осмысливающий взгляд, в котором читается работа мысли, – взгляд, который так не похож на тот задумчивый, мутноватый, расфокусированный, отрешённо-мечтательный, шизоидный взгляд, когда человек не погружён в мысль, а уплывает в царство грёз. И как в пространстве мечтаний воссоединяешься с любимой мечтой, так и в мире размышлений субъект уже не субъект (как и объект – не объект), а часть изначально неразделённого целого, которое поддаётся описанию разве что через экзистенциалы Хайдеггера, поскольку здесь мы имеем дело с бытием мира в его неразрывной связи, слиянности с бытием носителя стратегии, – для 1Л это логика, царство самоценной мысли. Здесь не актуален вопрос правоты, как плод на пуповине не интересует, хороший человек его мама или плохой; модальности "истинно/ложно" – предмет других стратегий, а в этом мировоззрении логика, существуя сама по себе, свободна от оценок и составляет основу подлинной реальности, она и первичнее и куда важнее всего сущего, которое может быть интересно разве что как напоминание о, как повод, как приглашение в мир Логики. Можно даже сказать, что логика "есть" в смысле "быти", а остальное "есть" в смысле "существовать", "присутствовать", а при какой они "сути"? Конечно же, при Логике!

Стратегия во многом похожа на практики вроде цигун, когда практикующий сливается с внешней сущностью в единую систему, утрачивая субъектность, находясь в мире горнем и в то же время ощущая в мире дольнем, как через его физическое тело проходит энергия; являясь по отношению к т.н. реальности проводником энергии в этот мир через своё тело, он в то же время чувствует и знает, что на некоем глубинном уровне он-истинный и есть эта энергия и всё сущее бытийствует только будучи такой энергией, так он получает опыт бытия-в-мире. Собственно содержанием стратегии является практика приобщения, литургии, причастия "субъекта" к тому, что неизмеримо больше и важнее, – к стихии Логики как актуализация возможности собственного бытия, интенсификация и ощущение энергии мысли как опыта связи сразу со всеми закоулками обширного и в то же время легкодоступного, отзывчивого и ресурсного мира Логики.

2) достройка – эта стратегия включается, когда в целостном мировоззренческом замке вдруг обнаруживается, что плохо видно дальние земли, и неясно, что скрывается в той дымке – озёра, леса, луга... – всё это недостаточно оформлено, то ли есть, то ли нет (мы здесь предполагаем, что замок уже субъективно существует; в противном случае скорее будет работать сквот-стратегия.) Целью стратегии является полное проявление, актуализация панорамы, возможная лишь при осуществлении замка в тождестве с ней, обозрение в единстве. Тем самым, носитель стратегии занимается приложением своей энергии дабы восстановить status quo.

Как хозяйка, вдруг заметив грязь, не может усидеть на месте, даже не замечает, как в её руке оказывается веник, и в привычном, автоматическом порыве выметает мусор, наводит порядок и получает удовольствие от того, как преображаются, очищаются её владения до состояния "как должно", так и "догматик" направляет энергию мысли на достройку догм, или, вернее, энергия сама его направляет: достройка, как правило, не особенно масштабная, происходит достаточно спонтанно, и управление этим потоком достаточно условное, как будто это малоопытный наездник пытается укротить лошадь с норовом. Так или иначе, поток несёт его к точке, где всё проясняется, расходится туман, откуда становится ясно видно всё, куда ни глянь, и можно насладиться тем, что охвачены все твои угодья, в которых теперь полный порядок. Порой эта стратегия может влезть и на соседские угодья и похозяйничать там, если видит неприбранность, – в ней опять просыпается та неуёмная энергия, которая не признаёт границ. Стратегия достройки работает споро и с увлечением, как ребёнок собирает последние башенки замка из хорошо знакомых деталей конструктора, спонтанно но без щенячьей радости (ведь это привычное действие), с полной уверенностью в успехе. В терминологии экзистенциалов, стратегия-хозяйка находит заброшенное бытие и проявляет о нём заботу. Собственно точка применения стратегии является указанием "вот!" на то, в чём должно быть проявлено бытие-в-мире, вот-бытие...

3) ледокол – одна из двух стратегий взаимодействия с внешним миром, когда все достройки уже произошли.
С чем же может взаимодействовать в данном мировоззрении логика – подлинное бытие, – когда на картине мира уже высохли последние мазки? Явно не с сущим – а только сама с собой, вернее, с той логикой, которую считает фальшивой, неаутентичным модусом дазайна, воспринимая себя действующую как аутентичную, "здоровую" часть. Конечно, внутренний процесс происходит в меньшей степени, – в основном стратегия выливается в экспансию по отношению к альтернативным мировоззрениям, когда "ледокол" своим тотальным натиском крошит лёд поверхностного – аргументы оппонентов, альтернативные взгляды и т.п., держа курс на самые большие льдины, чтобы их размолоть и растворить в глубине океана дазайна, обратить неаутентичное экзистирование логики льдин в аутентичное.

Аутентичный модус знает, что не покоится как сущее на других сущих, а падает в бездну Ничто (и одновременно вырастает оттуда, ибо в некотором смысле и есть опыт Ничто). Неаутентичный же делает вид, что стоит на твёрдой почве, хотя в сущности он на тонком льду, который вот-вот затрещит. И здесь происходит их столкновение, когда аутентичный модус находит дасмана по болтовне и забалтыванию, праздному любопытствованию, распаду, неопределённости, размытости, бегству от возможности подлинного бытия – и подвергает его опыту столкновения с бездной, толкает падающего с тем, чтобы он испытал экзистенциальное переживание и вышел в аутентичный модус.

По сути, ледокол здесь плоть от плоти океанской бездны, которая тем самым возвращает блудные льдинки в своё лоно. Для ощущения этого процесса и существует стратегия, а секрет сочетания грузности и неутомимости, – в цели почувствовать мощь и массу судна (и всего океана) в динамике процесса "продавливания льда весом судна", подобно танку, который, реализуя своё предназначение, давит солдат гусеницами. (В качестве солдат здесь выступают не лично люди, а их аватары – лёд на поверхности океана.)
Для "догматика" логика, представляя собой подлинное бытие мироздания, – является универсальной, и к альтернативным точкам зрения "догматик" может относиться, как к вопросам типа "видишь чайник? Сколько его тут?". Серьёзно рассматривать возможность бытия нескольких чайников в одном можно разве что в шапочке из фольги. Поэтому так часто из-под рассуждений по этой стратегии выглядывает подтекст типа "все дураки", порой даже явно обозначается. Понятно, что при этом "догматик" не анализирует интеллектуальные способности окружающих (его вообще не особенно интересует их правота или неправота, это категории – поверхностные, льдинные, неаутентичные); скорее, "этот человек дурак" – констатация факта, что "дурак" не то что не может, а не желает открыть глаза и увидеть, как всё устроено на самом деле, ничего личного; это изобличение дасмана.

Всё это работает и "на внутреннем рынке", поэтому в тех случаях, когда стратегия обнаруживает, что сама оказалась неаутентичной, она легко открывает кингстоны. При необходимости происходит интеграция нового опыта по соответствующим стратегиям – достройки или сквота. Таковая необходимость часто возникает при обороне высокого, до самого неба логического замка, за каменными стенами которого надёжно и спокойно, потому что чувствуется близость Бога, ибо все эти зубчатые стены, бойницы и башенки созданы не чтобы отразить нападение, а с целью "достучаться до небес". Поэтому замок изначально гордо игнорирует атаки, не удостаивая атакующих ответом, порой отвечает сбрасываемыми свысока камнями, в случае разрушения башенок отстраивает новые, ещё выше. Но когда атакующие в кои-то веки одолели защиту, надстроили главную башню и принялись водружать на ней свой флаг, то с удивлением обнаружили, что флаг не их цветов... Это оказался флаг замка.

4) сквот-стратегия – реализация любопытства, возникающего, когда проезжая мимо, видишь в окно прекрасный замок, и возникает впечатление, что можно приобщиться к подлинному и величественному.
Любопытство побуждает попасть в замок с экскурсией, внимательно задавать вопросы и, в тайне от себя или нет, на ходу прикидывать перепланировку – здесь мы поставим джакузи, те гобелены выбросим, привидений посадим вон в те латы и сделаем аниматорами... Через некоторое время экскурсия заканчивается, и можно прокрасться в неэкскурсионную часть замка, внимательно всё осмотреть, сделать опись, передвинуть мебель, на скорую руку переставить мебель, пристроить флигель, – и наутро приветствовать гостей и экскурсантов в своём новом роскошном замке, здесь стратегия и окончится. Её суть – в удовлетворении, премировании исследовательского любопытства, с которым входишь в огромный зал, наполненный непонятными и интересными предметами, в ощущении энергии ностальгической тяги к аутентичному и настоящему, в претворении в жизнь возможности дотронуться и охватить, адаптировать под собственные нужды, сделать своим, тоже в некотором смысле позаботиться о заброшенном замке...

2Л

1) Заботливая стратегия посвящает собственные возможности – знания, опыт, компетенции – обустройству пространства Логики: соотнесению основных подходов или поиску либо созданию альтернативных, если существующие ничем не уравновешены; прояснению деталей, мешающих комфортному сосуществованию взглядов; соизмерению сил и демаркации соответствующих им границ, чтобы система была более стабильной и комфортной; заботе о плодах собственной деятельности, их пестованию и обеспечению подходящих условий для их развития и принятия в соответствующей области, защите ростков, чтобы их не заклевали. Границы можно рассматривать и как разграничительные линии, и как линии контакта; здесь важна способность ими управлять, идти на контакт или, напротив, уменьшать соприкосновение, чтобы отгородиться от заведомого неадеквата. (Для Логики границы носят наиболее поддающийся формализации характер, в то время как, например, Эмоция работает в чуть большей степени с неким полем, с некоей отдельной реальностью, как у Станиславского: постелил коврик, очертив этим границы внешней реальности, и создал новую.)

Пусть стратегия получает удовольствие от процесса приложения своих сил, от обращения к закоулкам памяти, от сопоставления фактов и суждений, и пусть ей порой приятно некоторое напряжение при их реализации, как с удовольствием бежит молодая лошадь, чувствуя применение своей силы, – всё это лишь придающий необходимую здесь здоровую уверенность в своих силах аспект бега как своего рода ритуала гармоничного соединения собственных сил с окружающим миром, привносящего в этот мир прекрасное, совершенное. Контакты с окружающим миром и обустройство пространства Логики здесь сродни тому, как женщина ищет мужа, создаёт семью и подготавливает все условия для рождения ребёнка. Цель стратегии – обеспечить красоту и гармоничность, некую внутреннюю соизмеренность и завершённость своего дитяти – логического построения, чтобы оно могло жить независимо, собственной жизнью, а стратегия могла бы радоваться за него и немного гордиться им. Хотя она бережна и заботлива к логическому продукту, холит его и лелеет, дышать при нём не смеет, но объективна и не хочет, чтобы в тепличных условиях выросло комнатное растение, "маменькин сынок". С удовольствием использует свои возможности, ресурсы, с готовностью идёт на диалог, чтобы додумать, дообсудить продукт до гармоничного состояния, когда все мысли и мнения согласованы, учтены, инкорпорированы в продукт, и не осталось нестыковок. Здесь может найтись место и трудоголизму, ведь стратегия трудолюбива и неленива, понимает, на что идёт, и настроена на продолжительную и кропотливую работу – не только родить, но и поднять.

2) Стратегия влияния действует, когда носитель хочет кого-то в чём-то убедить или переубедить.
В начале девяностых были популярны игрушки – прозрачная пластиковая коробочка-лабиринт с шариком. Можно сказать, стратегия занимается выведением шарика из тупика, наклоняя то в одну сторону, то в другую, то так потрясёт, то сяк потрясёт... Стратегия получает удовольствие не столько от процесса (хотя и он увлекает, ей нравится выбирать варианты, куда наклонять), сколько от того, что шарик попал в уготованное ему место, где он и должен находиться, поскольку в этом и заключается равновесие системы; собственно процесс является не более чем подготовительной стадией. Метафора с шариком упрощает реальное положение дел в том смысле, что шарик однозначно, по законам физики катится под уклон, в то время как собеседнику стратегия всегда оставляет свободу выбора, признаёт её за ним. Поэтому пусть в этой стратегии по Логике носитель часто задаёт вопросы в той или иной степени "наводящие", но выслушивает ответ и следующий вопрос или тезис учитывает как собственную позицию "ритора", так и реакцию собеседника. По сути, происходит мягкая манипуляция, если точка, в которую нужно привести "шарик", не декларируется, но, как правило, эта цель не скрывается и достаточно легко выводима из вопросов и предложений "ритора", поскольку их логика часто напоминает методы оптимизации, когда объекту предлагают сделать шаг, чтобы оценить, а как ему в этой соседней точке, а как в другой. Стратегия понимает, что из текущего состояния в целевое просто невозможно перейти за один шаг, слишком большой между ними разрыв, и её задача – расшатать устойчивость текущего состояния и путём сравнения состояний продемонстрировать объекту привлекательность сначала одной позиции, потом другой, третьей и т.д., дабы в итоге привести к цели.

Стратегия вырождается в "принуждение к миру" в ситуациях, когда противник не особенно готов прислушиваться к "расшатыванию" и твёрдо стоит на своей позиции. Стратегия "давит количеством и гибкостью", производя большое количество рассуждений на вариации около заданной темы (порой весьма от неё далёких) и ждёт, что или методом полного перебора сможет отыскать ключик, способный отворить эту дверь, или же что противник устанет и свалит сам. Может приводить всё новые и новые аргументы, находя удовольствие в лавировании, в манёврах, в ударах с флангов, дабы найти точку опоры и сдвинуть этот камень или же "взять измором". Порой стратегия включается не в связи с мотивацией убедить кого-то в чём-то, т.е. не преследует цели обратить в нужную точку зрения, а протестует против излишне категоричной позиции, рассматривая другие подходы и варианты гармонизации, наведения мостов с этими иными взглядами, дабы предложить собеседнику эту новую, более открытую позицию, а если он не согласится, найти и предложить ещё один новый подход и т.д.

3) Стратегия роста включается в благоприятной, дружественной по Логике среде, где легко доступна разнообразная информация, есть свободная конкуренция и плюрализм суждений, уживаются противоречия – доминирует установка на диалог, на принятие альтернативных взглядов и воззрений, своего рода "корпускулярно-волновой дуализм".
Стратегия стремится к приумножению, развитию возможностей субъекта, его роста и веса в мире Логики, интеллектуального капитала, способности самостоятельно думать и действовать в логической сфере; вес здесь не жировой балласт, а мышечная масса, опыт работы с информацией. Стратегия достигает цели за счёт обучения и интеллектуального развития, но не путём проглатывания новых знаний, – она генерирует их, осмысляя и перерабатывая подножную информацию, зачастую в свободном диалоге с источником, – и постепенно, шаг за шагом, как монетки в копилку, набирается, усваивается новое, интерпретированное знание. Стратегия хорошо чувствует изменения, приходящие с каждым шагом, и выбирает на очередном этапе новое, наиболее интересное направление освоения, исследования большого дружественного мира. В условиях "голода", когда копилка кажется пустой, то есть в самом начале работы стратегии, – не до выбора вектора развития, а с осознанием собственных возможностей, когда уже приходит насыщение и ощущается весомость – появляется избирательность вплоть до придирчивости. Собственно рост здесь и измеряется насыщением, чувством удовлетворения от веса "копилки", приростом способностей к интеллектуальной деятельности в процессе усвоения информации. Когда стратегия понимает, что освоилась в данной области, свободно владеет ею и может играть, то постепенно сворачивает деятельность, реагируя лишь на самые заманчивые, то есть дающие наибольший прирост вызовы. Стратегия получает удовольствие от разнообразия путей как поводов к чему-то новому, ей интересно испытать как можно больше, попробовать себя в различном качестве, она поливариантна, дружелюбна, открыта и любопытна.

4) Хищная стратегия занимается наработкой ресурса, как и стратегия роста, но если для последней вполне нормально "общеобразовательное" развитие, где куда ни пойди – ничто не окажется лишним, – здесь всегда чётко определена цель, всегда очень хорошо известен конечный пункт путешествия, будь то собственная непобедимость и могущество или же некий куш – явная возможность поживиться ценными и полезными знаниями, что опять же сделает сильнее, переведёт на новый уровень мастерства. Стратегия получает удовольствие не от того, что в копилку прибавляется некий абстрактный ресурс, который когда-нибудь пригодится для чего-нибудь и приятен сам по себе, – она целенаправленно развивает свои боевые качества для победы, причём масштабы могут быть самыми разными: стратегия может нагуглить информацию для победы в локальном споре или же учиться годами, набирая ресурс для создания доминирующей концепции, здесь это стратегия уже не войны, а охоты, когда, зная цену отдыху и отвергая лишнюю работу, может подолгу, со спортивным азартом выслеживать добычу, если перспектива погони сулит ей изрядный куш; в этом случае она может, ориентируясь на своё чутьё, перелопатить огромную гору литературы или других данных в поиске крупиц драгоценной информации, даже если это смахивает на поиск игольного ушка в стоге сена.

Стратегия роста существует в рамках общей гармонии концепций (будь то внутренняя гармоничность, то есть самосогласованность, или внешняя, то есть соответствие другим концепциям), ценит проявления Логики как таковой, любит её и существует в содружестве с ней, с изначальным уважением ко всем суждениям. Сущностное отличие хищной стратегии в том, что она использует, эксплуатирует гармонию, настроенность на плюрализм и поиск консенсуса – чтобы перетянуть одеяло на себя и сцапать самый лакомый кусок. Даже если в диалоге с ней создана видимость того, что тебя слушают, это может быть военная хитрость; твои аргументы не принимаются в расчёт, а стратегия терпеливо выжидает, ждёт "зевка", ошибки, как хищница в засаде следит за движением жертвы, чтобы, услышав предательский хруст ветки, узнать призванный разрушить гармонию брильянт по его далёкому сверканию. Целью коммуникации будет не установить истину, не гармонизовать взгляды, а подловить и победить в споре, в конкурентной борьбе.
Иногда стратегия чувствует, что застоялась и забыла, кто она, и рада возможности поразмышлять на попавшиеся под руку темы, "поиграть мускулами", "размяться", как ощущают приятное напряжение в мышцах в фитнесе те, кто пришёл после простоя, но это даст не просто удовольствие, а радость от принятия собственных сил и осознания своего могущества, гордость и гордыню. Она хорошо сочетает брутальность с приятнейшим ощущением лёгкости и изящества, как будто долго и тщательно изготовлявшийся меч совершенным движением разрубил шёлковый платок, и в тот же момент атлет после долгих тренировок берёт рекордный вес, – тогда работает весь накопленный в мышцах опыт, как будто распрямляется долго копившая напряжение пружина или нападает долго сидевший в засаде хищник.